Сидим всю ночь, болтаем, курим, считаем мертвых и ждем утра.
Она выживет, выживет. Это такой урок.
Проверка на точность поставленных кем-то планок.
Сначала конечно, бессонница будет по плану,
Потом, обязательно, будет сидеть у экрана
И жить перебежками от Белорусской к дивану.
Она выживет, выживет. Просто сначала умрет…
Руки будут дрожать от крепости сигарет.
Губы – от ядовитости длинной ночи.
Близорукая память будет, конечно, путаться между прочими,
К счастью, в мае – ночи уже заметно будут короче,
А привычка не думать, станет совсем отточенной.
Она выживет, выживет. Просто сначала сойдет на нет.
А потом и вовсе (она пока что не верит в это) пройдет.
Просто под утро будет кутаться в одеяло,
От пустоты неизбежной. И целого мира мало
Станет. Будут манить вокзалы,
Аэропорты, и жажда все непременно начать с начала.
Она выживет, выживет. Просто она это пообещала.
Она выживет, выживет. Просто сначала умрет…
Проверка на точность поставленных кем-то планок.
Сначала конечно, бессонница будет по плану,
Потом, обязательно, будет сидеть у экрана
И жить перебежками от Белорусской к дивану.
Она выживет, выживет. Просто сначала умрет…
Руки будут дрожать от крепости сигарет.
Губы – от ядовитости длинной ночи.
Близорукая память будет, конечно, путаться между прочими,
К счастью, в мае – ночи уже заметно будут короче,
А привычка не думать, станет совсем отточенной.
Она выживет, выживет. Просто сначала сойдет на нет.
А потом и вовсе (она пока что не верит в это) пройдет.
Просто под утро будет кутаться в одеяло,
От пустоты неизбежной. И целого мира мало
Станет. Будут манить вокзалы,
Аэропорты, и жажда все непременно начать с начала.
Она выживет, выживет. Просто она это пообещала.
Она выживет, выживет. Просто сначала умрет…
