Сидим всю ночь, болтаем, курим, считаем мертвых и ждем утра.
07.08.2011 в 15:50
Пишет Jasi:23.12.2008 в 13:53
Пишет Nosema:Алиса и Белый Кролик
Девочка, милая, ты свою женскую зрелость не скроешь
От любопытно-стеклянных зрачков увядающих кукол.
Прячешь ты скверно на дне сундучка безобидных сокровищ
Тот летний день, молоком убежавший с плиты душных кухонь.
Помнишь, казалось - мирок мотыльков от любви огорожен,
И никому разноцветные крылья не выпишут пропуск,
НО! самый белый и чистый, скучающий зной огорошил,
Прыгнула следом за ним ты бесстрашно - хоть в яму, хоть в пропасть.
Платье дрожало навзлет от дыханья стальных антиподов,
Первая строчка в дневник – географии новый учебник,
Без парашюта паденье твое вглубь земли – это подвиг
Или подъем затяжной за черту, там, где белый волшебник?
Кто-то в плаще барабан декораций вращал - закулисно, -
Смело сценарий взросленья во сне брал на пробу ландшафты,
Долго дождило… Но море слезинок соленых закисло,
Высохли веки, и сразу в железный лес делала шаг ты.
Длинные стебли владели наречьем твоим в совершенстве,
Гибкие лани с ладони лизали и ревность, и зависть,
Кот улыбался и таял – ты воздух скребла против шерсти, -
Жалобно уши поджал обезумевший Мартовский Заяц.
Дальше - холодных картонок парад, - тонкокожая свита,
Плоская дама червей козыряла наличием крови
В карточном сердце, все масти сдались ей на милость, и с виду
Даже твой принц присмирел, белый-белый, затравленный кролик.
Сколько же весила горечь твоя на суде - пара унций?
«Просто чужая», - шипели свидетели в модные рюши,
Шулеров злая колода тебя осудила проснуться
Без апелляций, - среди человекообразных зверюшек…
Солнце лоснится на небе, но ты в сундучок не заманишь
Круглое счастье, а впрочем, его белый плюш измочален,
Твой летний день возвращается в дом, и уже понимаешь,
Он и другие не стоят того, чтоб опаздывать к чаю…
© Анна Антонова
URL записиДевочка, милая, ты свою женскую зрелость не скроешь
От любопытно-стеклянных зрачков увядающих кукол.
Прячешь ты скверно на дне сундучка безобидных сокровищ
Тот летний день, молоком убежавший с плиты душных кухонь.
Помнишь, казалось - мирок мотыльков от любви огорожен,
И никому разноцветные крылья не выпишут пропуск,
НО! самый белый и чистый, скучающий зной огорошил,
Прыгнула следом за ним ты бесстрашно - хоть в яму, хоть в пропасть.
Платье дрожало навзлет от дыханья стальных антиподов,
Первая строчка в дневник – географии новый учебник,
Без парашюта паденье твое вглубь земли – это подвиг
Или подъем затяжной за черту, там, где белый волшебник?
Кто-то в плаще барабан декораций вращал - закулисно, -
Смело сценарий взросленья во сне брал на пробу ландшафты,
Долго дождило… Но море слезинок соленых закисло,
Высохли веки, и сразу в железный лес делала шаг ты.
Длинные стебли владели наречьем твоим в совершенстве,
Гибкие лани с ладони лизали и ревность, и зависть,
Кот улыбался и таял – ты воздух скребла против шерсти, -
Жалобно уши поджал обезумевший Мартовский Заяц.
Дальше - холодных картонок парад, - тонкокожая свита,
Плоская дама червей козыряла наличием крови
В карточном сердце, все масти сдались ей на милость, и с виду
Даже твой принц присмирел, белый-белый, затравленный кролик.
Сколько же весила горечь твоя на суде - пара унций?
«Просто чужая», - шипели свидетели в модные рюши,
Шулеров злая колода тебя осудила проснуться
Без апелляций, - среди человекообразных зверюшек…
Солнце лоснится на небе, но ты в сундучок не заманишь
Круглое счастье, а впрочем, его белый плюш измочален,
Твой летний день возвращается в дом, и уже понимаешь,
Он и другие не стоят того, чтоб опаздывать к чаю…
© Анна Антонова