Сидим всю ночь, болтаем, курим, считаем мертвых и ждем утра.
Дурка семейного типа, картина сливочным маслом:
Три часа ночи, квартира спит и в этой тишине на кухне раздается оглушительный мини трам-бабам! Вскакиваю с кровати и несусь на кухню. Отчего-то, перед еще закрытыми глазами картины того как Никитка сидит на своем новом стульчике на кормления и падает вместе со стулом, а я, типа супер-герой - бегу спасать...Оказалось все куда прозаичнее, взорвалась банка тыквенного сока, которую мой папа закатывал для внука. В итоге пришлось посреди ночи драить кухню, масштаб разрушений был страшный, я вам скажу. Сын проснулся, захожу к нему, а он там свои "темные" делишки творит, пришлось мыть еще и его. Потом домываю кухню, слышу, поет. Захожу, а этот партизан песни свои затянул, лежит, штанзелями своими белыми размахивает. И вот теперь мы с ним вдвоем Неспящие в ночи, и он и я проснулись окончательно...Было бы здорово и завтра тоже спать вместе с утра, но что-то мне подсказывает, что фига мне, а не петрушка.
Три часа ночи, квартира спит и в этой тишине на кухне раздается оглушительный мини трам-бабам! Вскакиваю с кровати и несусь на кухню. Отчего-то, перед еще закрытыми глазами картины того как Никитка сидит на своем новом стульчике на кормления и падает вместе со стулом, а я, типа супер-герой - бегу спасать...Оказалось все куда прозаичнее, взорвалась банка тыквенного сока, которую мой папа закатывал для внука. В итоге пришлось посреди ночи драить кухню, масштаб разрушений был страшный, я вам скажу. Сын проснулся, захожу к нему, а он там свои "темные" делишки творит, пришлось мыть еще и его. Потом домываю кухню, слышу, поет. Захожу, а этот партизан песни свои затянул, лежит, штанзелями своими белыми размахивает. И вот теперь мы с ним вдвоем Неспящие в ночи, и он и я проснулись окончательно...Было бы здорово и завтра тоже спать вместе с утра, но что-то мне подсказывает, что фига мне, а не петрушка.